Дочитала «Аркадию» Тома Стоппарда, теперь могу точно сказать, что Пинтера он переплюнул. Восемь часов чтения растянулись почти на два месяца: вроде бы незнакомых слов почти нет, но количество отсылок, скрытых смыслов и комментариев, описывающих всё это, достойно «Улисса». Чтобы окончательно почувствовать себя ничтожеством, я даже сходила в магазин и посмотрела, как выглядит пьеса на бумаге — это книжка толщиной миллиметров в пять, набранная крупным шрифтом.

Там очень много полезных штук, но веселее всего, конечно, абсолютно бесполезные. Скажем, благодаря вот такой сцене я расширила свои познания в ландшафтном дизайне:

HANNAH (Resuming) I’ve been in the ha-ha, very squelchy.
BERNARD (Unexpectedly) Ha-hah!
HANNAH What?
BERNARD A theory of mine. Ha-hah, not ha-ha.

. . . though personally I think old Murray was up the pole on that one—in France, you know, ‘ha-ha’ is used to denote a strikingly ugly woman, a much more likely bet for something that keeps the cows off the lawn.

Перевод у пьесы, кстати, блестящий, но конкретно этот момент переводчику пришлось исказить почти до неузнаваемости, чтобы хоть как-то выкрутиться:

Ханна (разглядывая свои туфли). Все-таки нельзя рыться в канаве без сапог. Теперь будут целый день хлюпать. Какие страхолюдины!
Бернард (внезапно). Плюх — хлюп.
Ханна. Что-что?
Бернард. Это моя теория. Из плюха, то есть общения с водой, всегда получается хлюп: или ботинки хлюпают, или нос… А страхолюдинами, кстати, в некоторых странах называют пугала, которые ставят на поля нагонять страху на птиц и коров, а вовсе не на людей.

На самом деле речь не о страхолюдинах, а о декоративном углублении в лужайке под названием «аха», и если верить английской википедии, то название это произошло именно таким образом, как его описывает Бернард — от восклицания «ha-ha», которое издают люди, когда туда падают. Русская википедия, впрочем, эту теорию опровергает, но вряд ли подобная сцена появилась случайно.

Пожалуй, дополнительно запоминать тут нечего, игра слов и так отлично справляется. А кто такой Мюррэй и почему после многоточия становится ещё смешнее, догадайтесь сами, не одной же мне страдать.