Харли Квинн в «Хищных птицах» назвала гиену в честь Бэтмена, а я опять вспомнила Футмена:

‘He’s a crook!’ the Trunchbull shouted. ‘A week ago he sold me a secondhand car that he said was almost new. I thought he was a splendid fellow then. But this morning, while I was driving that car through the village, the entire engine fell out on to the road! The whole thing was filled with sawdust! The man’s a thief and a robber! I’ll have his skin for sausages, you see if I don’t!’

В рот мне ноги, фак мой мозг. Или нет. Теории о происхождении фразы загадочны, как поиски снежного человека — может, речь о французском бреде «foutaise», а может об английском эвфемизме для «my ass». Но все варианты сходятся в одном — с «my foot» в утверждение невозможно поверить:

Hey, there’s Bigfoot over there! Bigfoot my foot!

Hey, “Birds of Prey” is a really good movie! Good my foot!

Эй, феминистки победят! Победят, как же!

Как же... как же так.

И в завершение темы кулинарных изысков:

Several children saw the funny side of the rhyme and laughed.

Miss Honey said, ‘Do you know what an epicure is, Matilda?’

‘It is someone who is dainty with his eating,’ Matilda said.

Сначала узнала, что человек, разбирающийся в тонкостях изысканной пищи, называется гурмэ. А гурман просто любит поесть, и чем больше — тем лучше. Потом долго пыталась понять, чем отличается эпикурейство от эпикуреизма, а сибаритство — от гедонизма. А потом шоколадка кончилась.

В детстве обожала смотреть «Матильду», и до сих пор помню, как мерзкий Дэнни де Вито учил сына обманывать покупателей с помощью опилок и дрели. И как раз в этих эпизодах книжки и оказалось самое интересное:

‘I don’t see how sawdust can help you to sell second-hand cars, Daddy.’

Что «twit» значит тупицу, догадалась без словаря.

А на «egg him on» открыла словарь и поняла, что такое классика английской литературы:

egg someone on — encourage someone to do something foolish or risky. he liked to boast and she would egg him on shamelessly.

И такое с Далем постоянно — кажется, он половину английского языка сам выдумал.

Здесь «egg» — изменившееся со временем «edge», поэтому «egg on» значит подначивать, подзуживать, подталкивать кого-то за грань разумного. Но мне больше нравится, как Матильда закидывает любящего отца тухлыми яйцами:

‘You must be very clever to find a use for something that costs nothing,’ she said. ‘I wish I could do it.’

‘You couldn’t,’ the father said. ‘You’re too stupid. But I don’t mind telling young Mike here about it seeing he’ll be joining me in the business one day.’ Ignoring Matilda, he turned to his son and said, ‘I’m always glad to buy a car when some fool has been crashing the gears so badly they’re all worn out and rattle like mad. I get it cheap.

Только сейчас заметила, что тут опять про орехи. Видимо, обезьяны любят арахис не просто так, а потому что он сладкий — «as sweet as a nut» значит «как по маслу». Арахисовому, конечно.

Интересных штук про еду у Даля даже больше, чем про животных, и почему-то все они — в «Матильде». Вот так, например, злобная директриса проверяла знание таблицы умножения у школьников:

‘Very well, boy,’ she said. ‘Answer me this. I have seven apples, seven oranges and seven bananas. How many pieces of fruit do I have altogether? Hurry up! Get on with it! Give me the answer!’

‘That’s adding up!’ Wilfred cried. ‘That isn’t the three-times table!’

‘You blithering idiot!’ shouted the Trunchbull. ‘You festering gumboil! You fleabitten fungus! That is the three-times table! You have three separate lots of fruit and each lot has seven pieces. Three sevens are twenty-one. Can’t you see that, you stagnant cesspool! I’ll give you one more chance.

Оскорбления детей в детской книжке так прекрасны, что даже переводить не хочется. А вот «monkey-nut» — снова про орехи, и на этот раз даже в прямом смысле — так в Англии называется земляной орех. Теперь знаю, что арахис — не орех, и что его любят обезьяны. А соня любит фундук.

И ещё одна штука про животных, на этот раз из «Матильды». Там грозная директриса раскрутила ученицу за косички и перебросила через забор, а Матильда объясняла подруге, почему родители в это не поверят:

No parent is going to believe this pigtail story, not in a million years. Mine wouldn’t. They’d call me a liar.’

Тут я вспомнила крадущегося вепря, а потом узнала, что идиома «go the whole hog» значит «идти до конца», потому что в восемнадцатом веке английский поэт Уильям Купер написал вот такое неполиткорректное стихотворение:

Thus says the Prophet of the Turk:
“Good Mussulman, abstain from pork.
There is a part in every swine
No friend or follower of mine
May taste, whate’er his inclination,
On pain of excommunication.”
Such Mohammed’s mysterious charge,
And thus he left the point at large.
Had he the sinful part expressed,
They might with safety eat the rest;
But for one piece they thought it hard
From the whole hog to be debarred,
And set their wit at work to find
What joint the Prophet had in mind.
Much controversy straight arose—
These chose the back, the belly those;
By some, ’tis confidently said,
He meant not to forbid the head;
While others at that doctrine rail,
And piously prefer the tail.
Thus, conscience freed from every clog,
Mohammedans eat up the hog.

После Золушки настала очередь сказки про Джека и бобовый стебель. Прочитала уже штук восемь детских книжек Даля, и там всё время кто-нибудь сходит с ума вот так:

’Oh mum!’ he gasped. ’Believe you me
’There’s something nasty up our tree!

’He smelled me out, I swear it, mum!
’He said he smelled an Englishman!’

Или так:

‘It makes me vomit,’ she went on, ‘to think that I am going to have to put up with a load of garbage like you in my school for the next six years.

(У него все книжки такие добрые, да)

По контексту понятно, что «round the bend» или «round the twist» значит «слететь с катушек» или «выжить из ума», но непонятно, почему. Есть версия, что когда-то давно в Нью-Йорке была психушка, дорога к которой петляла по холмам, и чтобы туда попасть, нужно было буквально обогнуть кучу поворотов. И сами по себе «bend» и «twist» часто используются вместе с разумом: головоломное «bend a mind», поехавшее «twisted mind» или умопомрачительное «mind-bending», так любимое Бенедиктом.

А «my gizzard froze» переводится как-то так:

«Ой, мама... верь или не верь,
но наверху кошмарный Зверь,
я там чуть к стеблю не прирос,
такой у Зверя умный нос!»
«Как — умный нос? — дивится мать. —
Ты спятил, сын... Ни дать, ни взять!» —
«Он, мам, унюхал в вышине,
что кровь английская во мне!»

Вообще «gizzard» — это мускульный желудок у животных и птиц, и выглядит он незабываемо. А в переносном смысле это нутро, и даже не знаю, зачем его запоминать — похоже, слово встречается только в этой сказке. Вот так оно выглядит у Адама Гидвица:

And one by one, each giant-hero cut himself from gullet to gizzard, and an explosion of blood and guts and partially digested meat and porridge poured all over the floor of the hall. One by one, each giant collapsed into the blood and vomit. The floor was six, now eight, now ten inches deep with blood and guts and food. Each time a giant fell, the steaming, putrid pool rippled.

«Revolting Rhymes»? You can say that again.