Подкаблучник был у Азимова, но и тут не обошлось без Даля:

The tailor cried, ‘Hold on, I pray!
There’s something I forgot to say!

But seeing how you’re wise and bright,
I’m sure it glistens in your sight.’

Голый король подкаблучником не был, зато был простофилей:

Nincompoop is famously defined in Francis Grose’s slang dictionary of 1785 as ‘one who never saw his wife’s ****.’ [original asterisks] An alternative etymology is offered by a later slang collector, John Camden Hotten, who in 1860 suggested the corruption of ’non compos mentis’ (not of sound mind). In either case it means a fool, a simpleton; a suitor who lacks self-confidence; a hen-pecked husband.

— Нинка, покажи! Ну покажи! Ну жалко тебе что ли? Ни разу не видел же!
— Да отстань от меня, бестолочь! Иди лучше посуду помой.

My mother said, ‘There are no joys
In ever kissing silly boys.
Just one small kiss and one small squeeze
Can land you with some foul disease.’

‘But Mum, d’you mean from just a kiss?’
‘You know quite well my meaning, miss.’

Last week when coming home from school
I clean forgot Mum’s golden rule.
I let Tom Young, that handsome louse,
Steal one small kiss behind my house.

Oh, woe is me! I’ve paid the price!
I should have listened to advice.
My mum was right one hundredfold!
I’ve caught Tom’s horrid runny cold!

Ну и самое крутое — «my hat» значит не только «my foot», но ещё и «my God», потому что похоже по звучанию. И такое значение тоже есть в «Rhyme Stew» — голый король там щеголяет лыжным костюмом, ничего не стесняясь:

He shouted, striking up a pose,
‘Behold my marvellous ski-ing clothes!
These clothes will keep me toasty-warm
In hail or sleet or snow or storm!’
Some ladies blushed and hid their eyes
And uttered little plaintive cries.
But some, it seemed, enjoyed the pleasures
Of looking at the royal treasures.
A brazen wench cried, ‘Oh my hat!
Hey girls, just take a look at that!’

Когда запоминаю штуки типа «my foot», кажется, что в жизни такое не встретится никогда. А потом вместо Лии приходит Мэтью и такой, привет, я из пригорода Манчестера, давайте поиграем в игру: каждый рассказывает три истории — две правдивые и одну выдуманную, and let’s see who are telling porky-pies.

После такого перечитала трагедию Дика и его кота ещё раз:

She looks at Dick. Dick looks at her.
She smiles and says, ‘My dear sir,
I must say I prefer your face
To second footman, Albert Grace. [...]

At this point, with a mighty roar,
Lord Hellespont bursts through the door.
He sees his wife. He lifts his gun.
The lady screams and starts to run.
Once more, with a colossal thump,
The grapeshot strikes her in the rump.
‘Oh gosh!’ Dick cries. ‘I do declare
That no one’s bum seems safe in here!’
The furious red-faced lady stands
Clutching her bottom in her hands,
And shouts, ‘You quite deliberately
Pointed that filthy gun at me!’

And that’s how the cookie crumbles.

P.S. А сегодня Мэтью сказал «Ta very much».

В «Дублинских убийствах» детективы выясняют, кто убил девочку Кэти, и пьют ирландский виски, чтобы дело шло веселей. А я уже даже не удивляюсь количеству совпадений сериала с романом:

Michael lets out a rueful sigh, the fury evaporating from his face. He’s a man of fleeting emotions this one, quick to anger, easily amused and just as easily bored, I shouldn’t wonder. I briefly imagine what it would be like to inhabit that mind.

Контекст тут необычный — кажется, что «hopscotch» — это что-то про перепады настроения, а это игра в классики. И даже понятно, почему — без разницы же, дети там прыгают или настроение. Особенно если бутылка виски есть. Скотч, правда, шотландский, но какая разница.

И вроде всё логично, но как-то не верится, так что пришлось узнавать, как всё было на самом деле:

hopscotch — hildren’s game, 1801 (from 1789 as hop-scot), apparently from hop + scotch (scratch), from the lines scored in the dirt to make the squares for the game.

Оказалось, что «scotch» — не только виски, но ещё и те самые линии, которые чертят мелом для классиков. И штук пятьдесят других значений, которые вообще друг с другом не связаны. Например, ириски:

No animal is half so vile
As Crocky-Wock the crocodile.
On Saturdays he likes to crunch
Six juicy children for his lunch,
And he especially enjoys
Just three of each, three girls, three boys.
He smears the boys (to make them hot)
With mustard from the mustard pot.

(И тут про детей, да что ж такое, а)

Может, ириски делают из сливочного масла, смешанного с виски? Тогда понятно, почему они коричневые. Но непонятно, как их детям дают.

Butter + scotch, with the second element deriving not from scotch whiskey or Scotland (чёрт), but from Middle English scocchen (“to score, nick, cut”), in reference to how the candy is boiled and hardened and then usually scored to make breaking it apart easier. The earliest known recipes, in mid-19th century Yorkshire, used treacle or molasses in place of or in addition to sugar.

Хотя нет, я всё-таки удивляюсь — про слово «treacle» впервые узнала тоже из Даля. И там тоже дети — Гензель и Гретель, которых добрая женщина кормила пирогами с патокой:

А я только сейчас поняла, что вообще такое патока. Всегда думала, что это что-то вроде карамели и делается из сахара. А это наоборот — то, что не стало сахаром в процессе переработки. И оно ещё и разное бывает — «treacle» это светлая патока из кукурузного крахмала, а «molasses» — темная, из свёклы. Понятия не имею, зачем мне всё это, но ведь не забуду никогда.

P.S. А сегодня в прокат выходит «Gretel & Hansel». Не, ну правда.

И ещё немного про двуличные пироги:

And by the way, the man who told
That London’s streets were paved with gold
Was telling dreadful porky-pies.’
(That’s cockney rhyming-slang for lies.)

The cat went on, ‘To me it seems
These streets are paved with rotten dreams.
Come home, my boy, without more fuss.
This lousy town’s no place for us.’

Пироги со свининой превращаются в лапшу на ушах, а вместо них появляются печеньки: «that’s how the cookie crumbles» — идиотское выражение «вот такие вот пироги». Не люблю его с тех пор, как посмотрела «Брюс Всемогущий» — там Джим Керри сначала делает репортаж про огромный пирог, а потом бесконечно его вспоминает. Кино смотрела в дубляже, а сейчас поняла, что и там печеньки:

But what are we really looking at here? Is it just a big cookie, or does this cookie represent the pride of Buffalo, its dedicated and hardworking citizens the key ingredient, with a few nuts thrown in, and, finally, the love of our families, which provides the warm, chewy center, making our beloved Buffalo the sweetest place to live. And that’s the way the cookie crumbles.

С происхождением у идиомы всё так же загадочно, как со спиногрызами — никто не знает, причём тут крошки, и почему именно от печенья. Зато со вторым «crumb» загадок нет:

The cat shouts, ‘Dick, do not succumb
To blandishments from that old crumb!

Come home, my boy, without more fuss.
This lousy town’s no place for us.’

Не знаю, специально Даль это сделал или нет, но на сленге «crumb» — это lousy person, или ничтожество, потому что вши такие же ничтожно маленькие, как крошки. А в стихотворении речь про богатую старушку, которая соблазняет Дика льстивыми речами. И теперь мне «blandishments» напоминает блюдо с лапшой, перемешанной в блендере. Вот такие вот... нет, я больше не могу.

Люблю я макароны,
Любовью к ним пылаю неземною.
Люблю я макароны,
И что хотите делайте со мною!

Для вас это ерунда,
Подумаешь — еда!

Но вы повесьте их на уши,
Посыпьте чёрным перцем,
Смешайте с тёртым сыром,
Запейте их вином.

Поймёте вы всем сердцем,
Какое это чудо!
Потом вам станет худо,
Но это уж потом.

Кроме крокодилов и котов у Даля куча других животных, которые на самом деле не животные. А некоторые даже многозначные. Вот так шотландский прохиндей заманивал Аладдина в страшную пещеру:

He grinned and grabbed the youthful hand
And shouted, ‘Oh, how great! How grand!
I’ve found my relative at last!
My long-lost nephew from the past!’
The boy exclaimed, ‘My dear old trout,
I don’t know what you’re on about.’

А вот так соперничали две уродливые тётушки в сказке про Джеймса и гигантский персик:

Aunt Sponge declared:
‘Oh, wouldn’t that be fine!
I’d capture all the nations’ hearts!
They’d give me all the leading parts!
The stars would all resign!’
‘I think you’d make,’ Aunt Spiker said,
‘А lovely Frankenstein.’

Вот так старая форель превращается в старого хрыча или старую перечницу. А ещё лучше — в сушёную воблу или даже селёдку:

Квашня взъярилась: «Ах ты, дрянь!
Ты на себя получше глянь —
Длинна как жердь, страшна как смерть,
Костлява как селёдка!
Зато достоинства мои
И впрямь неоспоримы.
Средь голливудских кинозвёзд
Я б сразу вышла в примы!
Имела б дьявольский успех
И зрителями в странах всех
Была б боготворима!»
Тут Шпилька молвила: «О, да!
Ты — настоящая звезда!
Роль Франкенштейна ты вполне
Могла б играть без грима!»

Пока котёнка тянули в разные стороны, вспомнила ещё одну штуку про жестокое обращение с животными. Вот так выглядит басня про черепаху и зайца у Даля:

The Rat said, ‘Ho! I do believe
There’s something fishy up your sleeve.
It’s obvious if the race was fair
You’d have no chance against the Hare.
In fact, however much you cheat,
You’ll never never never beat
That speedy Hare. You are a dope
To think you have the slightest hope.’

Впервые эта поговорка мне встретилась в игре #BertramFiddle — там был граф, который гулял по канализации и с удовольствием жрал огромных вшей и крыс. И заодно шутил, что there’s more ways than one to skin a rat. Так я догадалась, что «there’s more ways than one to skin a cat» значит что-то вроде «на этом свет клином не сошёлся», есть много других способов решить задачу.

Почему там именно кошка, и за что с ней так, никто не знает. Известно только, что раньше всё было ещё хуже: «there are more ways to kill a cat than choking it with cream» или даже «there are more ways to kill a dog than hanging». Представлять все эти способы конечно не буду, я же не маркиз де Сад. Лучше представлю, что сделала черепаха с зайцем.

I had a little nut-tree,
Nothing would it bear.
I searched in all its branches,
But not a nut was there.

‘Oh, little tree,’ I begged,
‘Give me just a few.’
The little tree looked down at me
And whispered, ‘Nuts to you.’

Фиговое деревце
Не дает плодов.
Обыскал все ветви я,
Но ягод нет следов.

— Деревце, — взмолился я,
— Дай хоть немного мне.
Прошептало деревце
Сверху: «Фиг тебе».