3 заметки с тегом

Jennifer Niven

Под покровом ночи. I am rooted, but I flow

He fills our plates, and as we eat, we talk about everything except for how he’s feeling. I tell him what he’s missed in U.S. Geography and talk about the places left to wander. I give him his birthday present, a first edition of The Waves I found in a little bookstore in New York. I inscribed it: You make me feel gold, flowing too. I love you. Ultraviolet Remarkey-able.

Он кладет еду на тарелки, мы ужинаем и говорим обо всем на свете, но только не о его самочувствии. Я рассказываю о том, что он пропустил на уроках географии США, о тех местах, которые остались для путешествий. Потом вручаю ему подарок на день рождения, это первое издание «Волн», которое я обнаружила в маленьком книжном магазинчике в Нью-Йорке. Я подписала его: «Ты тоже заставляешь меня чувствовать себя так, будто это я вся в золоте и теку. Я люблю тебя. Ультрафиолет Марки-Ни-Одной-Помарки».

Oh, stop it, я вся теку. Кровавыми слезами.

А вот как было у Вирджинии Вулф:

The black-and-white figures of unknown men look at me as I lean forward; as I turn aside to look at a picture, they turn too. Their hands go fluttering to their ties. They touch their waistcoats, their pocket-handkerchiefs. They are very young. They are anxious to make a good impression. I feel a thousand capacities spring up in me. I am arch, gay, languid, melancholy by turns. I am rooted, but I flow. All gold, flowing that way, I say to this one, “Come.” Rippling black, I say to that one, “No.” One breaks off from his station under the glass cabinet. He approaches. He makes towards me. This is the most exciting moment I have ever known. I flutter. I ripple. I stream like a plant in the river, flowing this way, flowing that way, but rooted, so that he may come to me. “Come,” I say, “come.” Pale, with dark hair, the one who is coming is melancholy, romantic. And I am arch and fluent and capricious; for he is melancholy, he is romantic. He is here; he stands at my side.

Полгода плохая погода

“Are you feeling okay?” I try not to sound like the blaming girlfriend. Why won’t you spend time with me? Why won’t you call me back? Don’t you like me anymore?

“Sorry, Ultraviolet. I’m still feeling kind of **under the weather**. Which, when you think about it, is a very odd expression.

One that finds its origins in the sea—as in a sailor or passenger feels seasick from the storm, and they send him below to get out of the bad weather.”

Вот бы всегда так, а. Даже придумывать ничего не надо.

Вообще «I’m still feeling under the weather» значит просто «мне нездоровится», но в таком контексте куда веселей «меня всё ещё штормит». Тем более что говорит это подросток.

На русском книжка «All the Bright Places» называется «Ты не виноват», и после такого заглядывать в перевод было страшно, но исследовательский интерес победил:

— Ты себя нормально чувствуешь? Я стараюсь говорить спокойно и не напоминать истеричную подружку, осуждающую поведение своего бойфренда. Почему ты не проводил все это время со мной? Почему ты мне не перезваниваешь? Я, что же, тебе больше не нравлюсь?

— Прости, Ультрафиолет. Я все еще ощущаю себя не в своей тарелке. Странное выражение, если задуматься. Как это — не в своей тарелке? Так, наверное, должен чувствовать себя суп, если его наливают в мелкую тарелку. Или сосиска, которую зачем-то положили в глубокую. Наверное, что-то в этом духе.

Ну, да. А уж как себя чувствует компот.

Под покровом ночи. London

I spend the rest of lunch hour talking to them about my favorite spots back home—Honest Jon’s, Rough Trade East, and Out on the Floor, the record shops I hang out in. I tell them about my mean but sexy Irish girlfriend, Fiona, and my best blokes, Tam and Natz. By the time lunch is through, I’ve created a universe I can see down to the last detail—the Sex Pistols and Joy Division posters on my wall, the fags I smoke out the window of the flat Fiona and I share, the nights spent playing music at the Hope and Anchor and the Halfmoon, the days devoted to cutting records at Abbey Road studios. When the bell rings and Charlie says, “Let’s go, you todger,” I feel homesick for this London I left behind.