‘[...] Didn’t you even look at the book?’

‘What book? You said something about a book on the phone.’

‘The Great Big Book of Death. I sent it to your shop. I told a woman at the counter that I was sending it, and I got delivery confirmation, so I know it got there.’

‘What woman — Lily? She’s not a woman, she’s a kid.’ [...]

‘Oh, shit. That explains why they’ve been showing up. You didn’t even know.’

‘Who? What? They?’

Mint Green Death sighed heavily. ‘I guess we’re going to be here awhile. I’m going to make some coffee. Do you want some?’

‘Sure, try to lull me into a false sense of security, then spring.’

‘You’re tied the fuck up, motherfucker, I don’t need to lull you into shit. You’ve been fucking with the fabric of human existence and someone needed to shut your ass down.’

‘Oh, sure, go black on me. Play the ethnic card.’

Mint Green climbed to his feet and headed toward the door to the shop. ‘You want cream?’

‘And two sugars, please,’ Charlie said.

Продолжаю познавать мир, после химии и социологии настала очередь биологии. Только Чарли начал догадываться, что он не психопат, как ему позвонил какой-то мужик и обозвал чокнутым. А заодно сказал, что в книге, вообще-то, всё было написано, и если Чарли не начнет делать свою работу, то мир рухнет.

Чарли тоже ничего не понял, вычислил адрес мужика и отправился туда, прихватив для надёжности антикварную саблю. Пришел в музыкальный магазин, а хозяин оказался двухметровым негром, дал ему по башке кассовым аппаратом и привязал к стулу. Но Чарли это не остановило:

‘Go ahead, kill me, you fucking coward,’ said Charlie, bucking around in the chair, trying to lunge at his captor and feeling a little like the Black Knight in Monty Python’s Holy Grail after his arms and legs had been hacked off. If this guy took one step closer, Charlie could head-butt him in the nads, he was sure of it.

Сленговых названий у balls, наверное, миллиард, но вот «nads» я вижу впервые. Чаще всего речь о внешнем сходстве, но тут другая история. В школе наверняка рассказывали, что такое «gonads», но кто запоминает какие-то там половые железы, когда на соседней странице голые женщины (и мужчины). И даже без женщин мне куда проще представить похожие «nuts», особенно после истории о том, причём тут орехи, с незабываемой ссылкой на твиттер.

А чтобы случайно не перепутать праведный гнев Чарли с гей-порно, стоит уточнить, что «head-butt» ничего общего с «nads» не имеет, и значит всего лишь «бодаться». Как ни странно, не мягким местом, а головой. Жаль, конечно, так Зидану было бы куда веселей.

Не прошло и двух глав, как Чарли догадался, в чём дело. Ну, как догадался — поверил на слово таинственной рыжей незнакомке, которая принесла ему старинный портсигар, а потом бесследно исчезла.

Ну, не совсем на слово — скорее, со слов местного бродяги по кличке Император:

And she did warn me to stay away from you.’

‘Why? Did she say why?’

‘She said that you were Death.’

‘I am?’ Charlie said. ‘Am I?’ His breath caught in his throat as the day played back in his head. ‘What if I am?’

Красотка там как Эмбер Хёрд в «Лондонских полях» — при взгляде на неё сразу ясно, что тебе не светит, если ты не Билли Боб Торнтон. А чтобы выразить эту мысль более романтично, бродяга использует старинное выражение «spoken for», которое значит, что чьё-то сердце уже занято. Здесь «spoken» приобретает смысл «taken» (о боже, это же объективация).

Вот как-то так:

Я вас люблю (к чему лукавить?),
Но я другому отдана;
Я буду век ему верна.

Впрочем, пойди пойми этих женщин — сердце отдала одному, замуж вышла за другого. Лучше так:

Позови меня с собой, я приду сквозь злые ночи...

Вот тут сразу понятно, что по сравнению с Дукалисом у Чарли нет шансов.

(Надеюсь, вам уже есть 18 и вы не феминист-ка)

Выбор слов в этом диалоге не случаен — это жесточайший стёб над барышнями, вокруг которых одни хуемрази. Я думала, Пелевин это слово выдумал, но нет.

Некоторые американки настолько упоротые, что идиома «the fairer sex» превратилась в табу — называть женщин слабым полом теперь реально опасно. Ну а прекрасный пол — это вообще харрасмент. А если ещё вспомнить, что словом «fair» называют блондинок, то тут уже и до частной клиники недалеко.

Мне с трудом удаётся не скопировать сюда всю книжку, настолько она хороша. Скажем, в пятой главе Чарли отправляется к миллионеру, убитому горем — его жена только что умерла и он хочет продать весь её гардероб, потому что не в состоянии его видеть:

Now the old man looked up at him, his face as bereft and barren as a mummified basset hound.
‘I just want to die.’
‘Don’t say that,’ Charlie said, because that’s what you say. [...]
‘She was -’ Mainheart’s voice caught on the edge of a sob. [...]
‘I know,’ Charlie said [...].
‘She was -’
‘I know,’ Charlie interrupted [...]. She was meaning and order and light, and now that she’s gone, chaos falls like a dark leaden cloud.
‘She was so phenomenally stupid.’
‘What?’ [...]
‘The dumb broad ate silica gel,’ Mainheart said, irritated as well as agonized.
‘What?’ Charlie was shaking his head, as if trying to rattle something loose. [...]
‘The stuff fake breasts are made of? She ate that?’ [...]
‘No, the little packets of stuff they pack in with electronic equipment and cameras.’
‘The “Do Not Eat” stuff?’
‘Exactly.’

Заодно с английским познаю мир — понятия не имела, что вездесущие пакетики с прозрачными шариками называются силикагелем. Как не знала и того, что словом «broad» можно описать женщину. Есть версия, что это из-за широких женских бёдер. Слово пренебрежительное, что-то вроде нашей бабы. Той самой, которая коня на скаку и всё такое.

А вот «dumb broad» — это уже реальное оскорбление. Ну правда, кем надо быть, чтобы погибнуть такой смертью? Дурой набитой, не иначе.

Just kidding. It’s extasy.

Во второй главе у Чарли начались загадочные глюки, а в третьей он случайно убил чувака автобусом, но этого опять никто не заметил. А потом из канализации вылезла чёрная-чёрная рука и стащила зонтик покойного. Тут парень понял, что окончательно спятил, но вместо больнички зачем-то пошел на работу.

Отец завещал ему магазин старых вещей, а потом умер, и теперь Чарли кое-как сводит концы с концами. А помогают ему в этом школьница-готка и бывший полицейский с интернет-зависимостью. Лили ненавидит весь мир, носит разноцветные парики и читает Сартра, а Рэй потерял работу после травмы шеи и теперь ищет любовь всей жизни на сайтах знакомств.

Чарли в ужасе прибегает в магазин и пытается объяснить Лили, что с ним случилось:

‘With a bus,’ Charlie said.
‘Ray called in,’ she said. [...] ‘He’s flying to Manila to meet the love of his life. A Ms Love YouLong Time. Ray’s convinced that they are soul mates.’
‘There was something in the sewer,’ Charlie said.
Lily examined a chip in her black nail polish. [...]

И тут он не выдержал:

He grabbed her by the shoulders, but she spun out of his grasp. ‘Ouch! Fuck. Back off, Asher, you sado freak, that’s a new tattoo.’

Lately, since discovering Baudelaire’s Fleurs du Mal in a stack of used books in the back room, Lily had been peppering her speech with French phrases. ‘French better expresses the profound noirness of my existence,’ she had said.

О происхождении «trippin’» ходят легенды, но никто не знает точно, откуда оно взялось. Самое простое объяснение — трип после приёма наркотиков. На сленге так называют странное поведение или волнение без причины. Короче, кипиш. А cease your trippin’ — не кипишуй, силь ву пле. Или не кипиши, хм.

В общем, видишь демонов — don’t worry, be happy. А «demeanor» тоже значит поведение. Не обязательно взбалмошное, вообще любое. Вот такое, например.

14 минут назад я пообещала начать, наконец, рассказывать о том, что делаю прямо сейчас. Не прошло и года, рассказываю — недавно наткнулась на книжном форуме на тему «Весёлый трэш» и теперь читаю книжку Кристофера Мура «A Dirty Job». Там парень внезапно стал Смертью и понятия не имеет, что с этим делать.

Книжка в самый раз для января — чёрный-чёрный юмор, увлекательный сюжет и простой язык. А заодно куча неизвестных штук. Читаю я раз в десять быстрее, чем пишу, поэтому расскажу про самые крутые, пока не поздно. (А потом про красных кроликов.)

Весёлый трэш там начинается уже с первой страницы — парень берет на руки новорожденную дочь и с ужасом видит у неё лишний палец и хвост. Странно, но медсестра ничего не замечает:

‘She doesn’t have a tail, Mr Asher,’ the nurse explained. ‘And it’s ten and ten, we’ve all checked. Perhaps you should go home and get some rest.’

‘I’ll still love her, even with her extra finger.’
‘She’s perfectly normal.’
‘Or toe.’
‘We really do know what we’re doing, Mr Asher. She’s a beautiful, healthy baby girl.’
‘Or a tail.’
The nurse sighed. [...] She had been a neonatal nurse for twenty years and had never so much as raised her voice to a new father.
‘There’s no goddamn tail, you doofus! Look!’

Теперь я знаю ещё один синоним для болвана, и даже запоминать «doofus» не пришлось — по-немецки «doof» тоже значит тупицу (и это не совпадение). А в английском есть Скуби-Ду, Гуффи или Руфус из «Депонии».